Рак молочной железы:

Что делать?

История пациента, а также рекомендации ведущих врачей, психологов, юристов

МАРКИНА Стелла

37 лет, главный специалист информационно-аналитического центра, живёт в Москве. В августе 2020 года диагностирован рак молочной железы. PT2N1MO, IIb стадия, проведено удаление опухоли левой молочной железы, проводится химиолучевая терапия.

Зачем я участвую в этом проекте?

Я откликнулась на просьбу своих лечащих врачей, которые считают этот проект очень важным и нужным для многих людей. Надеюсь, что мой опыт поможет кому-то легче пройти сложный путь лечения, сориентирует в каком направлении двигаться, убережет от ошибок.

Рак — это болезнь, которая огорошивает, подкашивает, опустошает. Да, сейчас многое лечится, рак не звучит уже как приговор, но это страшное, коварное, непредсказуемое заболевание. Важно, не теряться, знать, как действовать, что ожидает, как преодолеть и победить. А еще необходимо знать врачей, к которым можно обратиться за вторым мнением, которое иногда кардинально меняет весь путь лечения.

Я хочу поблагодарить:

Александра Валерьевича Петровского, заместителя директора по научной работе НИИ КиЭР РОНЦ им. Н. Н. Блохина, исполнительного директора Ассоциации онкологов России, к.м.н., маммолога, пластического хирурга НМИЦ онкологии им. Н. Н. Блохина

Викторию Андреевну Амосову, врача-онколога отделения телемедицины НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина, врача онколога-маммолога отделения комбинированного лечения опухолей молочной железы

Лию Владимировну Читию, онколога, химиотерапевта НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина

На данный момент я считаю своим спасителем мужа, который настоял на обследовании, настоял, что нужно убедиться, что со мной все в порядке. Его поддержка на протяжении всего моего лечения неоценима. Постоянно пытается меня вытащить из того стресса, в котором я пребываю.

Мы хотим рассказать о раке молочной железы как можно больше, чтобы и пациенты, и врачи первичного звена и те, кто просто заботится о своем здоровье, имели большую онконастороженность. А еще собрать всю информации о болезни и лечении в одном месте и в разных форматах для удобного распространения.

ЭТАП ПЕРВЫЙ: ДИАГНОЗ

как я узнала о болезни

Заболевание началось в 2012 году, в левой груди обнаружила маленькую «горошинку», с ней обратилась к терапевту в районную поликлинику. Была направлена на УЗИ молочной железы, прошла его. Все было нормально, ничего особенного не нашли. Перенаправили к маммологу-онкологу в онкодиспансер №4 на улице Медиков. Онколог сказала, что ничего страшного нет, мастопатия, посоветовала мази и капли внутрь, время от времени проходить УЗИ по месту жительства.

С 2012 года я не акцентировалась на болях в груди, «горошинка» была, но она меня сильно не беспокоила, ну есть она и есть. С 2015 года после внематочной беременности уплотнение начало увеличиваться и побаливать. Я старалась не обращать внимания на боль. В ПМС (предменструальный синдром) боль усиливалась. В 2018 году встретила своего будущего мужа, начали встречаться, 2020 году решили расписаться, планировали общего ребёнка. Муж настаивал, что до зачатия нужно разобраться с болями в груди. С июля 2020 года я вплотную занялась этим вопросом.

В начале июля мы с мужем поехали к его знакомому врачу на консультацию. После осмотра он рекомендовал срочно обратиться к маммологу, обязательно сделать маммографию. Дал контакт Чингиза Николаевича Мустафина, отрекомендовав его ведущим российским маммологом. После просмотра заключения и описания маммографии он подтвердил необходимость обследования и направил в клинику при Боткинской больнице.

Пришла туда с готовой маммографией на УЗИ. Здесь и начались «сюрпризы». Маммолог, проводивший УЗИ, сказала, что ей очень не нравятся само образование в груди, лимфатические узлы в подмышечной области, вызвала врача, которая взяла пункцию из груди и подмышки на цитологическое исследование. Мне выдали материалы на стекле и направили в МНИОИ им. П.А. Герцена, где и провели анализ.

Как только получила цитологию, мне сказали, что нужно сделать забор тканей. Я приехала, сделала его, материал отправили на гистологическое исследование. Когда пришли результаты, я узнала диагноз – рак груди вторая стадия.

ПРИЧИНЫ

возникновения рака молочной железы

Сама связывала образование уплотнения с тем, что при грудном вскармливании резко на стрессе пропало молоко. В 2012 году пережила сильнейший стресс, и за ночь грудь с шестого размера, заполненная молоком, стала пустой. И вот после этого потрясения и обнаружила уплотнение.

Конечно, я задавала вопрос врачам, что могло спровоцировать развитие рака у меня, мог ли сильные переживания запустить процесс. Все врачи в один голос подтвердили, что стресс – одна из причин развития онкологических заболеваний. Моя жизнь была наполнена ими (большое количество операций, жизненные обстоятельства). Стресс подкашивает, не проходит для организма без последствий.

ОБСЛЕДОВАНИЕ

какие обследования нужно пройти, чтобы правильно поставить диагноз

В клинике при Боткинской больнице мне сказали, какие обследования нужно пройти. Обследования проходила платно, поскольку как сделать их бесплатно, не знала. В клинике прошла КТ органов грудной клетки, были выявлены КТ признаки левосторонней аксиллярной лимфоаденопатии, КТ очаговых изменений в легких не выявлено. Сделала УЗИ брюшной полости и малого таза.

После того, как поставили предварительный диагноз, направили на сцинтиграфию костей, когда в кровь через вену вводятся радиоизотопы, и в течение трех часов делается исследование на предмет выяснения, есть ли опухоль в костных тканях. Сама процедура

дорогостоящая, мне удалось добиться направления из поликлиники, что сэкономило около 6000 рублей. Исследование показало, что в костной ткани метастазы не обнаружены.

Дальше я опять обратилась к маммологу-онкологу за окончательным диагнозом. Мне поставили инфильтративный рак молочной железы, G2, люминальный тип А. По поводу лимфоузлов ничего не сказали. Рекомендовано лечение: выключение функции яичников (химическим — гозерелин, либо хирургическим путем), прием тамоксифена по 20 мг по утрам ежедневно длительное время, оперативное лечение, обследование сторожевых лимфоузлов.

Моральное состояние было истощенное, диагноз было принять очень сложно. Я была не согласна с выбранным методом лечения. Согласна была удалить опухоль, пить препараты, но никак не была готова к самокастрации, полагая, что в 37 лет вызывать климакс и ставить на себе крест как на женщине невозможно. Это больше всего расстраивало. Была страшная истерика.

Никто из моей семьи (мама, муж) тоже не были готовы ни к диагнозу, ни к методам лечения, которые предложили в Боткинской, посчитав слишком радикальным. Начали поиск других врачей, которые помогут понять, есть ли другие варианты лечения.

Второе мнение

После этого мы с мужем стали искать других специалистов, чтобы получить второе мнение. Знакомые дали контакт в МНИЦ имени Блохина. Мне порекомендовали обратиться к Петровскому Александру Валерьевичу. Мы приехали к нему на консультацию, он провел осмотр, изучил все обследования, сказал, что не согласен с рекомендацией выключения функции яичников, еще рано. Возможен другой путь. Рекомендовал сделать недостающие обследования (маммографию, УЗИ,

биопсию лимфатических узлов, генетическое исследование).

Когда я все сделала, собралась полная картина, позволившая врачу утверждать, что можно обойтись без выключения яичников. За 20 дней до операции рекомендовал принимать томаксифен, поскольку рак гормонозависимый и нужно было остановить рост опухоли.

Проблема

Проволочек в бюрократической сфере очень много, и это ужасает. Когда слышишь диагноз, весь мир переворачивается, и очень тяжело преодолевать еще и стоящие на пути бюрократические препятствия. Это подкашивает ещё больше, заставляет больше нервничать. Я столкнулась с такой ситуацией. Когда нужно было получить направление У-57 на обследование в больницу Блохина, я обратилась к терапевту в поликлинику, она мне отказала, мотивировав, что не имеет права. Я настаивала, меня отправили к главврачу поликлиники. Он сказал, что с августа 2020

года постановлением Министерства здравоохранения всем поликлиникам запретили выписывать направления в федеральные государственные бюджетные учреждения, в них теперь направления дает только онкодиспансер. А там, в онкодиспансере, тоже не дают таких направлений, убеждая проходить лечение у них, поскольку «все, что вам нужно мы делаем, а клиника Блохина вам не нужна». После разговора с главврачом направление удалось получить.

ЛЕЧЕНИЕ

какие протоколы и прогнозы в лечении рака молочной железы существуют сегодня

Проблема

Госпитализация была назначена на 24 августа. К этому моменту я подготовила необходимые анализы и легла в НМИЦ им. Блохина, на 12 этаж.

Готовилась к операции трудно. Операций в моей жизни было много. Несмотря на это, было безумно страшно, преследовала мысль “только бы проснуться после операции”. Я очень боялась, мысль о том, что не очнусь, преследовала. Она терзала меня, я плакала, сама себе внушала, что все будет хорошо.

В день госпитализации, приехав в центр Блохина, пошла на “разметку”, в грудь рядом с соском вводилось контрастное вещество, которое распространилось по сосудам и давало врачам нужную информацию на операции. После этого в приемном покое провела очень много времени, оформление идет не быстро.

На 12 этаже, куда я была направлена, меня очень тепло встретила старшая медсестра, вежливая, замечательная женщина с лучистыми глазами и приветливой улыбкой. Меня разместили в палате. Дальше начались встречи с врачами. Состоялся подробный разговор с анестезиологом: сбор анамнеза, обсудили, что я боюсь, аллергические реакции. Затем пришли Виктория Андреевна и лечащий врач моей палаты Денис Викторович. Я рассказала, как себя чувствую, врачи еще раз осмотрели место локализации опухоли, область подмышки. Пришел осмотреть меня и Александр Валерьевич Петровский, посоветовал приобрести для операции компрессионные чулки

вместо бинтов. Вечером мне сделали успокоительный укол, поскольку я была крайне взвинчена, меня попросту трясло.

На операцию я попала во вторую очередь, ближе к 12 часам. Операция по удалению опухоли прошла успешно, это было 25 августа. Врачи сказали, что при выходе из наркоза я “чудила”, но в чем это заключалось, умолчали.

После операции было трудно и больно. Первое, что проверила, как пришла в себя, сохранена ли левая грудь. Увидев, что врачи смогли сохранить ее, расчувствовалась. 28 августа меня выписали домой. На тот момент мне убрали дренаж, скопившуюся жидкость, выполнили перевязку. Почему так быстро выписали? Просто в этот день у меня была назначена регистрация брака. Врачи сделали все, чтобы я хорошо себя чувствовала.

Мне рекомендовали сильно не нагружать руку, выполнять специальные упражнения на растяжку для разрабатывания руки, принимать обезболивающие препараты, следить за температурой тела. В понедельник, 31 августа, я приехала в центр Блохина на перевязку, была сильная слабость и боль. Боль чувствую и спустя 1,5 месяца.

Операция показала, что опухоль дала метастазы в лимфатических узлах. При выписке диагноз уже откорректировали — рак молочной железы 2 стадии с метастазами.

Лечение: химиотерапия

Дальше нужно было продолжать лечение по месту жительства. Прикрепиться к онкодиспансеру по месту жительства и наблюдаться там.

Настолько было разительное впечатление от центра Блохина и от первого онкодиспансера на Бауманке, что я была поражена. В центре все вежливо, оперативно, профессиональные врачи, сделали потрясающую операцию, максимально сохранили грудь, окружили теплом и заботой. В онкологическом диспансере при 1 онкологической больнице города Москвы такого отношения не встретила, создалось впечатление, что многое делают для «галочки». Может, это ревность из-за того, что я лечилась не у них. Осталось очень странное впечатление. Больничный продлевают и по сей день, без всяких проблем, что-то рекомендуют, но полезной информации мало. Например, как разработать руку, еще какие-то полезные рекомендации, этого нет. В онкодиспансере дали направление на химиотерапию, но выяснилось, что очередь пациентов большая, ждать долго. Александр Валерьевич Петровский на очередном приеме отругал, что затягиваю с прохождением химиотерапии, и узнав ситуацию, предложил пройти ее в клинике Блохина.

Я сейчас уже начала проходить химиотерапию, был первый курс. Госпитализировалась 7 октября, выписана 12 октября. Так долго, потому что первый курс прошел с осложнениями. Химиотерапию делали внутривенными капельницами, всего три капельницы. Процедура заняла около двух часов. Ощущения страшные: начала болеть голова, сознание затуманенное, в глазах — дымка.

Очень сильно отреагировал желудок — обострение гастрита, кишечник — запор.

Такую реакцию ЖКТ дал, поскольку у меня панкреатит, хронический гастрит, химиотерапия нанесла желудку ощутимый ущерб. Прошла неделя после первого курса, впечатление, что я скоро «выплюну свой желудок», потому что испытываю адские непрекращающиеся боли, кости ломит. Мне рекомендованы 4-6 курсов каждые три недели, потом будет лучевая терапия и еще гормональная на 5 лет. Путь долгий и сложный.

Соблюдаю диету, выполняю упражнения, стараюсь сильно руку не нагружать (не более 3 кг), не делать резких движений, противопоказаны массажи, бани, сауны. Наряду с перегревом нужно опасаться переохлаждения. Разрешили поплавать, но пока не чувствую в себе сил, пока очень больно. Можно гулять, дышать воздухом, но сейчас неспокойные времена, поэтому нужно беречься, минимизировать посещение общественных мест, не ездить в метро, не ходить в магазин, очень внимательно к себе относиться.

Раз в три недели химиотерапия, между госпитализациями еженедельная сдача общего и биохимического анализа крови, чтобы определить насколько быстро она восстанавливается. Организм должен быть готов к следующему курсу химиотерапии. Химиотерапевт мне выписала поддерживающую терапию для восстановления крови. Потом будет лучевая терапия, затем гормональная. Перед гормональной терапией будет полное обследование.

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ РАКА

Жизнь изменилась, сейчас стараюсь больше прислушиваться к себе, особо ни с кем не хочется контактировать, потому что зарядить позитивом никого не могу. Очень много сил уходит, чтобы поддержать семью: маму, сестру, мужа, ребенка. Ради сына стараюсь не падать духом, потому что ему страшно, понимает, что это рак, боится, нервничает. Мы сейчас сплотились в единой беде. Родные очень страдают, в основном, потому что не могут ничем помочь, при таком диагнозе даже слова утешения подобрать сложно, потому что они все какие-то бессмысленные получаются. Но мы держимся, крепимся, приободряем друг друга.